Материалы к конференции «Феномен самодеятельного философствования»

Сопикова Тона Анатольевна

Конфигурации любви к мудрости у студентов

Студенты и преподаватели философии нередко ощущают взаимную отчужденность. Иногда профессиональные философы относятся к студентам пренебрежительно свысока, как к людям не компетентным в философии, а студенты (нефилософских специализаций) – к ним, как к людям, много болтающим и далеким от практики. Такое противостояние связано с недооценкой обеими сторонами того, что философия есть не только институциональная принадлежность, но и тип мироощущения. И выпускник философского факультета, и только что поступивший в равной мере могут обладать (или не обладать) любовью к мудрости.

Идеальные типы любомудров

Поскольку философия есть любовь к мудрости, философствующие могут действовать как в рамках дисциплинарного знания, так и вне его. Для удобства рассуждения выделим три идеальных типа любомудров: философы-профессионалы, философы-специалисты и мудрствующие попросту.

Философы-профессионалы – это люди, соответствующие требованиям, предъявляемым философией как учебно-исследовательской дисциплиной: языком, правилами ведения дискурса, логикой и т.д. Они входят в цех философов и действуют сообразно его субпарадигме.

Философы-специалисты – это люди, осуществляющие такое философское постижение мира, которое не укладывается ни в существующую дисциплинарную философию, ни в «народную» философию. Находясь вне системы, они имеют возможность породить новые философские идеи или создать новую философскую субпарадигму.

Мудрствующие попросту – это те, кто склонен к культивированию в себе философского мироощущения, находящегося на уровне, так называемой, народной философии. Они уже любомудры, но ещё не мудрецы. В своей ментальной практике они не выходят за границы самосознания определенной социальной группы или социальной системы. Философия, ими культивируемая, есть философия вне философов – и вне философов-профессионалов, и вне философов-специалистов. Такая внедисциплинарная стихийная философия латентно присутствует в мифах, сказках, фэнтэзи, анекдотах и др.

О самодеятельности в философии

Всякий философ есть человек мыслящий: порождающий и эксплицирующий новые идеи. Для философа не бывает старых идей, уже разработанных ранее иными философами, которые надо только перенять. Каждую «старую» идею каждый новый философ проживает и открывает для себя заново. Н.А. Бердяев в труде «О назначении человека» отмечал, что познать идеи Платона или Г. Гегеля можно, только сделав их своими собственными, то есть, открыв их в себе и для себя. Не может быть философствования о чужих идеях (даже истории философии), но может быть философичность своего мироощущения. Как отмечал Н. А. Морозов, единомыслие немыслящих есть катахреза, но единомыслие мыслящих – ещё большая катахреза. Проложить свой собственный путь в бытии может только мудрый.

Итак, философия человека, действующего из себя и излагающего идеи и мысли от первого лица – самодеятельная философия.

И философ-специалист, и мудрствующий попросту самодеятельны. Первый – так как преимущественно из себя порождает философские концепции и теории, второй – поскольку проживает и осуществляет индивидуальную вариацию коллективных максим.

Для философа-профессионала быть самодеятельным затруднительно. Дисциплинарные правила, созданные именно для удобства пользования прежними идеями, делают почти невозможным индивидуальное зарождение и социальное становление новых. Тем самым, возникает противоречие между самодеятельностью философии и дисциплинарными требованиями философии, снятие которого возможно только за счет ущемления одной из сторон.

Несмотря на то, что любомудры всех трех типов потенциально самодеятельны, разного между ними больше, чем общего. Особенно сложны взаимоотношения философов-профессионалов и мудрствующих попросту. Последние часто ведут себя агрессивно, видя в профессионале чужака. Одновременно они бессознательно боятся проявить свою ничтожность и малость в области философского дисциплинарного знания. Философ-профессионал, со своей стороны, аперцептируя себя человеком, достигшим высот, смотрит на мудрствующих попросту как на людей не только идущих не тем путем, но и не способных выйти на истинный путь.

Итак, между приверженцами дисциплинарной философии и «народной философии» наличествует отчуждение. Как таковое, оно является источником противоречий, которые особенно ярко проявляются в коммуникации между преподавателями философии и студентами.

Конфигурации любомудрия студентов

Философы-профессионалы в рамках повседневной учебной и исследовательской практики контактируют со студентами – социальной группой, относительно эклектичной (вобравшей в себе людей различных страт) и маргинальной (студенты уже не обыватели, но ещё и не профессионалы). Отнесенность их к философии и отношения с философами различны (в частности, в зависимости от их будущей специальности). Удобно различать следующие четыре группы студентов: философских, технических, гуманитарных нефилософских и естественно-научных специализаций. Рассмотрим, исходя из индивидуального опыта автора, две первые. Конфигурации любомудрия студентов будут обсуждаться в двух модальностях: каковы они в современности и каковыми им надлежит быть.

Студент и философской, и технической специализаций не является чистым листом бумаги, на котором преподаватель запечатлевает систему максим. Как правило, студент изначально (до университета/института) прикосновенен к стихийной философии. Знакомство с дисциплинарной философией, скрыто или явно, ставит его перед вопросом: как сочетать столь разные способы реализации стремления к мудрости, один из которых он реализует в своей бытовой жизни, а с другим впервые встречается в стенах образовательного учреждения.

В практике обучения философии студентов технических специализаций осуществляются попытки познакомить учащегося с образцами различных философских концепций. При этом, как правило, имеет место отстраненный пересказ истории философии, в ходе которого не оговариваются связи тех или иных идей с повседневностью. Такой сугубо опредмеченный, но не распредмеченный дискурс усугубляется изначально наличествующей у студентов агрессией к философии. Студент не понимает, зачем ему нужно знать идеи философов, столь трудно воспринимаемые и не имеющие, как ему кажется, никакого отношения ни к его повседневной жизни, ни к его будущей профессии. Приходя на первое занятие по курсу «Философия» такой студент часто спрашивает: «А зачем нам вообще нужна эта философия?» Не услышав убедительного ответа, он находит единственное оправдание своего посещения занятий в получении соответствующей записи в зачетной книжке.

Отсутствие, в большинстве случаев, поиска преподавателями путей снятия у студентов агрессии к философии и преодоления их предубеждения в ненужности философии, объясняется, в частности, тем, что трудности студентов при освоении философии и их отношение к ней остаются зачастую не замеченными. Преподавание ведется с сохранением экзистенциальной дистанции, делающей невозможным для преподавателя работу в языке респондента. Такое положение представляется некоторым преподавателям естественным, ибо считается, что тому, кто достиг философского уровня негоже опускаться до обыденного сознания.

Если не принять специальных мер, неприязнь к философии останется или существенно повысится у студента и после знакомства с годами жизни философов и их основными идеями. Это, в свою очередь, приведет к нарастанию неуважения к дисциплинарной философии в социальной системе. Между тем проблема разрешима и, разумеется, разрешима по-разному. Практикуемой мной способ состоит из четырех этапов. Первый этап заключается в применении на первом занятии специальной методики, с помощью которой в рамках входного контроля студент понимает, что не способен объяснить значение тех понятий, которые использует ежедневно. Второй этап сводится к перманентному поддержанию в студенте на протяжении всего курса «Философия» ощущения собственной интеллектуальной недостаточности и уважения к тем, кто может помочь эту недостаточность преодолеть.

Обеспечив снятие агрессии у студентов и осознание ими, что и философы-профессионалы не зря хлеб едят, на третьем этапе происходит сопряжению дисциплинарной и внедисциплинарной философий. Для этого в рамках поддержания тезиса о непременном единстве мировоззрения, необходимо точечно иллюстрировать это примерами. Так, при обсуждении правил категорического императива И. Канта, показать связь первого правила с народной максимой: поступай так, как ты хотел бы, чтобы относились к тебе. Задача четвертого этапа состоит в обеспечение путей распредмечивания тех философских знаний, которые студент успел образовать в себе.

Обучая философии студента технических специализаций, не надо пытаться убить в студенте стихийного философа, ибо именно стихийная философия является выразителем духа нации. Как ни один лингвист-профессионал не имеет права учить свой народ говорить, так и ни один философ не имеет права учить народ, к которому он принадлежит, философствовать.

Показать связь дисциплинарной философии с социальной действительностью и со стихийной философией значит превратить студента-противника, если не в сторонника и не в сочувствующего, то, по крайней мере, в нейтрала.

Практика обучения студентов философских специализаций сущностно отлична от практики обучения студентов технических специальностей. Если последних надо только познакомить с образцами философии, то первых надо нагрузить, как пустой мешок, полновесным философским грузом: категориями, концепциями, правилами ведения дискурса и др. И пока он всего этого не освоит, он считается дилетантом, не-до-философом.

Очевидно, что студент – не дилетант в философии, ибо дилентантизм есть не стадия восхождения к профессионализму, а следование другим путем. Уже до университета студент, как правило, имеет интенцию к мудрости и опыт реализации его внедисциплинарным путем (что и обеспечило его поступление на философский факультет). Задача образования состоит в том, чтобы мудрствующего попросту превратить в философа-профессионала, избежав разорванности сознания.

Агрессивность по отношению к философии у студентов философских специализаций, в большинстве случаев, отсутствует. В тех случаях, когда агрессивность и неприязнь все же присутствует, она локальна и проявляется либо по отношению к наследию конкретного философа, либо по отношению к конкретному преподавателю.

Формирование философа – это формирование, прежде всего, специфического сознания, а затем – способа его выражения. Учитывая, уже наличествующий, в большинстве случаев, опыт мудрствования у студентов и возможность возникновения идиосинкразии на стиль отдельных философов, такое формирование должно быть поэтапным. Если в работе со студентами технических специальностей необходимо сопряжение двух типов философий, то здесь необходимо обеспечить типоспецифичную траекторию перехода от народной философии к дисциплинарной. Примерами таких переходов могут послужить следующие: от нравственного выбора в сказках к этике, от юмора в анекдотах к философии смеха и др.

Усилия преподавателя по образованию философа безусловно важны, но основным деятелем здесь является сам студент: именно он должен выбрать между тремя возможными путями. Первый путь состоит в вытеснении исходно наличествующей у студента народной философии в бессознательное и в становлении его как институциализированного философа. Этот путь иссекает народные корни его философствования и существенно затрудняет его самодеятельность, но зато способствует включению студента в цех. Второй путь состоит в осознанном сопряжении студентом в себе двух типов любомудрия с доминированием того или другого. Такое сопряжение может привести как к раздвоению сознания, так и к становлению философа-специалиста. Третий путь – остаться носителем мудрости вне философов, камуфлируя свои действия в профессиональной среде философской терминологией. В этом случае, он, возможно, сохранится как самодеятельный философ, но лишится возможности со-участвовать в жизни цеха и пользоваться соответствующими привилегиями.

Современный студент философского факультета, как ещё не включенный в цех, имеет возможности для самодеятельности, уничтожение или сохранение которой – в его руках.

Итак, была предпринята попытка описать конфигурации любви к мудрости у студентов, в основе которой лежал индивидуальный опыт автора и некоторые логические построения. Возможно, кто-то не согласиться с некоторыми или всеми изложенными предложениями. Пока не будет соответствующих эмпирических исследований, представленные положения ни подтвердить, ни опровергнуть невозможно. Настоящая работа претендует, прежде всего, на дифференцированную постановку проблемы.