о конференции СПбГУ «Феномен самодеятельной философии».
Егоров А. Е.
18 сентября 2004 года в Санкт-Петербургском Государственном Университете прошла конференция под названием «Феномен самодеятельной философии», организованная философским факультетом по инициативе Санкт-Петербургского философского Клуба (филиал российского философского Общества, председатель М. Г. Годарев-Лозовский). Целью конференции явилась попытка преодоления барьера между профессиональным философским сообществом и мыслителями, не имеющими специального философского образования, но стремящимися принять участие в философском поиске.
Конференцию открыл декан философского факультета, проф. Ю. Н. Солонин, выступив с предварительным словом о необходимости учитывать существование такого социально-культурного явления как философия вне философского факультета, требующая самого пристального внимания со стороны последнего. На пленарном заседании также выступили руководители секций – заведующий кафедрой социальной философии и философии истории д. ф. н. К. С. Пигров (гуманитарная секция) и М. Г. Годарев-Лозовский (естественнонаучная). К. С. Пигров отметил глубокую неестественность – в большинстве своем слабо и поверхностно осознаваемую философским сообществом – существующего положения: с одной стороны предвзятость современной философской элиты, открытой для самых разнообразных междисциплинарных связей, но при этом часто пренебрегающей своими самыми ближайшими соседями и сподвижниками – мыслителями и исследователями пришедших в философию неофициальными путями; с другой – ответное недоверие со стороны этих «маргинальных» спутников к своим «элитарным» коллегам. М. Г. Годарев-Лозовский призвал обратить внимание на ту пользу, которую могло бы принести философской культуре самодеятельное философствование, выполняющее роль поискового фактора, без которого нормальное функционирование всей системы оказывается невозможным.
Несмотря на особую организацию конференции, состоящую в оппозиции (в некотором смысле задуманной и спровоцированной организаторами) между двумя категориями участников – профессиональных и самодеятельных философов, общий дух собрания вовсе не носил оттенка какой бы то ни было взаимной враждебности. Акцент делался не на различие в степени «профессионализма» как такового, но скорее на тех особенностях и оттенках, в которых выражается отличие в подходах обученных профессионалов и философов-самоучек.
Достаточно любопытной была сама структура конференции – феномен самодеятельной философии оказался отражен в ней двояким образом: в оргкомитет поступали как статьи, содержащие самостоятельные эвристические изыскания в самых разнообразных областях философского знания, так и исследования, анализирующие «самостийное философствование» как особый феномен социально-культурного пространства. Таким образом, один пласт исследований как бы обнимал другой, надстраиваясь над ним в качестве рефлексии. При этом важно отметить, что разделение на «эвристиков» и «аналитиков» происходило естественным образом и отнюдь не совпадало не только с секционным распределением участников (подобная сегрегация и не предусматривалась), но даже с их профессиональным статусом – имеющие философскую степень делились с аудиторией собственными инновационными исследованиями и наработками, тогда как подлинно «самодеятельные» мыслители как раз размышляли о феномене философской самостоятельности как таковой, выказывали обеспокоенность существующим в философской культуре водоразделом и вносили предложения по совмещению контекстов «двух реальностей».
Начиная с пленарных выступлений в поле зрения сразу попал вопрос специфических отношений между профессиональной и самобытной сторонами. Оказалось, что прежде всего эти отношения заключаются в особенностях характера взаимовосприятия, состоящего в обоюдной жесткости установок, на которых основываются представители официального и самодеятельного пластов философии. Именно эта обоюдоострая предвзятость требовала преодоления. Перед участниками встала задача реабилитации терминов, характеризующих самодеятельность вообще, с целью очищения их от негативных коннотаций – прежде всего потребовалось обозначение отличия «чистой самобытности» (доморощенный поиск «истины», «кухонная философия») от «самодеятельной философии» как серьезного, хотя бы и «неофициального» в узком смысле, философского поиска. По этому поводу многими участниками неоднократно было замечено, что «не профессиональность» в социальном смысле вовсе не обязательно равнозначна «непрофессиональности» в исследовательском отношении и т. п., тем более, что специфические профессиональные навыки, способствующие успешности философского поиска, могут быть приобретены и в других областях – общественно-гуманитарных или физико-технических (примеры того и другого были представлены на конференции). Представители и защитники «потусторонней философии» напоминали о том, что нарочито поддерживаемая замкнутость, равно как и ранняя узкая специализация на самом деле неаутентичны философской субкультуре в целом, не знавшей в эпоху своей молодости не только «чинов и регалий», но даже непременных атрибутов чисто учебного процесса. «Трудно представить учеников Сократа со студенческими конспектами в руках», - заметил один из участников, к. ф. н. Ю. Г. Зинченко. Примечательно, что в качестве проблемы то же самое отметили и апологеты «профессиональной стороны» – к. ф. н. А. В. Говорунов выступил с докладом о потере актуальности, что угрожает официальному философствованию в связи с тенденцией последнего определять в качестве основного критерия профессионализма только преподавательскую деятельность. В связи с этим были высказаны соображения об искусственности всей системы критериев посвященности в «философию», часто носящих формально-ритуальный характер («обряд философской инициации», как это определяли некоторые), что одинаково невыгодно обеим сторонам. Соответственно, поднимался вопрос и о «власти», как проблеме легитимности элитарного и маргинального философского слова – защитники самостоятельного поиска указывали на существующую предвзятость восприятия и интерпретации его результатов со стороны критически настроенных профессионалов.
С другой стороны, естественно, в пространстве ассоциаций «профессиональных аналитиков» в первую очередь присутствовало определение «дилетантский» (как первейшая причина недоверия к философской самодеятельности), что в ходе конференции проявилось в качестве центральной «болевой точки», той базовой установки, которая могла воспрепятствовать достижению согласия. Хотя в облике первоначального замысла конференции «дилетантизм» и фигурировал в качестве одной из основных тем, но при этом изначально было ясно, что феномен «философской самодеятельности» не может быть ни сведен ни приравнен к явлению «дилетантизма» в его безоговорочном значении. Участники оказались единодушны во мнении, что «дилетантизм» является вовсе не «неотъемлемым признаком» самодеятельного философствования, но представляет собой лишь потенциальную опасность, подстерегающую философствующего по собственному почину, причем опасность такую, которой можно избежать, поскольку у неё есть «лицо» – особые отличительные признаки, поддающиеся анализу. К. ф. н. А. К. Секацкий выступил с докладом-предостережением, в котором представил модель социального распространения философского знания в виде «расходящихся кругов философии» и ввел понятие «паразитических смыслов» – то есть неэффективного озвучивания идей и положений, представляющих собой холостой и пародийный повтор существующих концептуальностей. А. Е. Егорова рассмотрела такой аспект дилетантского философствования как демонстрируемый дилетантами прагматизм, выражающийся в буквальном ожидании немедленных практических (социальных или иных) результатов философского артикулирования. Доцент кафедры философии РГПУ им. А. И. Герцена Сулягин Ю. А. отметил такой аспект методологии самодеятельного философствования как стремление к типизации (в частности, в области изучения социальной реальности), отметив его в качестве определенного недостатка, распространенного в дилетантской среде вообще. Автор заострил внимание на необходимости избежания профанизации (схематизирующего упрощения) в самодеятельных исследованиях. Им же был сформулирован, пожалуй, основной недостаток самодеятельной реализации философских идей – нехватка специфической рефлексии оснований и посылок собственных выкладок, имеющая следствием невозможность осуществления самооценки не только качества, но характера (концептуального профиля) производимого дискурса. Именно «западание» данного аспекта, по мнению автора, большей частью оказывается камнем преткновения для отважившихся пуститься в самостоятельное философическое путешествие. В связи с этим были озвучены размышления об особенностях и сложностях процесса приобретения навыков философствования вне официальной школы, в частности, о проблемах совмещения терминологии, выработанной профессионалами философской, и тех «кустарных» понятий, к которым прибегают непрофессионалы и которые зачастую требуют уточнения. Эта же проблема встала при обсуждении перспектив достижения «диалога» между официально-элитарными и самодеятельными философскими дискурсами.
Были озвучены и сугубо исследовательские доклады, продемонстрировавшие максимально объективный, внеоценочный характер анализа феномена философской самодеятельности. Преподаватель Санкт-Петербургской гимназии Петершуле Р. Н. Демин прочитал доклад о самодеятельных философах в истории, продемонстрировав на примерах (древнекитайская Школа Мудрости, крестьяне-философы Т. Бондарев и К. Дойблер) насколько глубоко уходит корнями в культуру проблема взаимоотношений элитарности и маргинализма в философии. Демин обозначил некоторые черты, общие для рассмотренных попыток, опровергнув распространенное мнение о «примитивизме» самостоятельного поиска «народных философов» и одновременно указав на причины предвзятого отношения к ним со стороны официальной философии – автор в очередной раз напомнил, что разделение на «профессионалов» и «дилетантов» часто исходило не столько от самой философской науки, сколько от политических властных структур. Жаркова Л. Г., апеллируя к психоаналитическим исследованиям, подвергла рассмотрению потребность в «философствовании» как неотъемлемую часть субъектной структуры, назвав в качестве её причины «жажду непосредственного переживания знания».
Отмечалось положительное значение того особого оттенка «неформальности», который всегда носит самодеятельный философский поиск; оттенка, который – как справедливо напоминали выступавшие – на самом деле с непременностью сопровождал появление всех гениальных идей и учений, позже ставших общепризнанно-академическими («официальными»). С другой стороны, никто из «непрофессионалов» не оспаривал необходимости овладения навыками профессиональной школы, не просто являющейся носителем всей системы философского «знания» (в его содержательном плане) но и веками отрабатывавшей методы наиболее эффективной его подачи и систематизации. Эту выказанную самобытными исследователями готовность здесь важно отметить прежде всего потому, что помимо собственно феномена «исследовательской самодеятельности» существует ещё такой аспект, как восприятие самодеятельного ученого в качестве определенного социального типа – так называемый «типичный дилетант». Обычно ему приписываются такие качества как несамокритичность, негибкость, своеобразная глухота по отношению к иному (часто более передовому) взгляду на проблему. В связи с этим по следам конференции выявилась побочная задача: предупредить дилетантское отношение (о типизации, как его характерной черте уже говорилось) к самому феномену «самодеятельности», что оказалось в конечном итоге не менее важно, нежели просто «дать зеленый свет» подобным попыткам, а, как уже отмечалось, на конференции их было представлено достаточно много. Свои инновации озвучили такие авторы как Петров Н. В. (совместно с Третьяковым Н. М.), канд. техн. наук. Л. Н. Пискарев, Н. М. Луценко, В. М. Заводчиков и многие другие – все их исследования войдут в специальный сборник, посвященный конференции.
В заключение можно сказать, что организаторам и участникам несмотря ни на что удалось достичь искомого духа «эпохэ» как неторопливого и внимательного всматривания в «иное»; и эта взаимная удача должна стать основой и первым шагом в реализации следующей перспективы – «координации усилий обеих сторон в поиске истины» (слова М. Г. Годарева-Лозовского).